Полный ребрендинг

Псковской области необходимо разрушать мифы и кардинально менять имидж

Большинство экспертов сходится во мнении, что именно с границей связаны главные надежды Псковской области на светлое будущее. Вопрос только, кто воспользуется его плодами: хотя население региона «очень живуче», но, тем не менее, непрерывно сокращается вот уже полвека…

27 мая 2004 г. Центр стратегических разработок «Северо-Запад» представил в Зеленогорске под Санкт-Петербургом на суд губернатора Евгения Михайлова, его коллег по северо-западному федеральному округу и, что, возможно, самое главное, полпреда президента РФ Ильи Клебанова, стратегию социально-экономического развития Псковской области на ближайшие годы.

Поучительная история долгого и тернистого пути, по которому области пришлось пройти, пока, по словам Е. Михайлова, не была «достигнута определенная стабильность», и, следовательно, «появилась возможность определить стратегическое развитие области в социально-экономической сфере», известна достаточно хорошо1 .

О достоинствах разработанного специалистами ЦСР документа, разумеется, можно спорить. На территории области стратегия ее развития еще не представлена. Будем надеяться, это все-таки состоится. В конце концов, создан он был в поистине рекордно короткие сроки: 10 апреля сего года, в ходе переговоров губернатора Евгения Михайлова с научным руководителем Центра стратегических разработок «Северо-запад» Юрием Перелыгиным, стороны условились о том, чтобы защита проекта состоялась в конце мая, на заседании по экономическому развитию СЗФО.

Тем не менее, важно, что Псковщина наконец-то обзавелась хоть чем-то, мало-мальски похожим на план действий, рассчитанным на перспективу.

Тот факт, что в течение последних восьми лет администрация Псковской области не считала нужным обзавестись планом стратегического развития вверенного ее заботам региона, не означает, что в этом направлении не велось вообще никакой работы. Разумеется, создание подобной стратегии – тяжелый и кропотливый труд, который, по-хорошему, должен занять не один месяц. Тем не менее, некоторые проекты, осуществленные псковскими неправительственными организациями, вполне могут претендовать на роль если не готовых модулей региональной стратегии, то, по крайней мере, добротной основы для них.

Одним из примером тому может служить исследование псковского Центра социального проектирования «Возрождение» «Влияние европейского трансграничного и приграничного сотрудничества на региональное экономическое развитие Псковской области». Результаты исследования, вылившиеся в издание книги «Порог Европы»2 , были представлены в Санкт-Петербурге на круглом столе «Псковская область в контексте расширения Европейского Союза: обстоятельства, вызовы, выбор стратегии развития», организованном информационным агентством «Росбалт».

Участие в дискуссии приняли люди, связанные с областью по долгу службы и в силу научных интересов: директор Центра трансграничных исследований факультета международных отношений СПГУ Николай Межевич, заместитель представителя МИД РФ в Санкт-Петербурге Александр Егоров, заместитель представителя МИД РФ в Пскове Владимир Михайлов, директор Центра интеграционных исследований и проектов Борис Кузнецов, научный руководитель Центра стратегических разработок «Северо-Запад» Юрий Перелыгин.

Примечательно, что в работе «круглого стола» приняли участие экс-псковичи, пристально следящие за ситуацией в области и не равнодушные к ее дальнейшей судьбе: председатель комитета экономического развития, промышленной политики и торговли администрации Санкт-Петербурга, бывший вице-губернатор Псковской области (2001-2002 гг.) Владимир Бланк и генеральный директор компании «Тренд» (Москва), первый в свое время председатель комитета по региональной политике и государственной службе администрации Псковской области (1994-1995 гг.) Владимир Вагин.

Псковские «страшилки»

Выступления участников дискуссии и их комментарии к презентации проекта, представленной директором центра «Возрождение» Львом Шлосбергом, позволяют выделить основные блоки представлений о регионе и его перспективах, господствующие среди представителей политического и экспертного сообщества.

В качестве основного конкурентного преимущества области большинство экспертов единодушно выделяет ее приграничное положение. Правда, трактоваться это преимущество может по-разному.

В частности, по мнению Владимира Бланка, в сферу компетенции которого в администрации области входили экономика, инвестиции и международные связи, задача заключается в том, чтобы максимально наглядно объяснить Евросоюзу негативные последствия колоссального разрыва в уровне жизни по разные стороны границы: «Псковская область на уровне власти должна четко придти к своим соседям и объяснить перспективу иметь под боком бедного, голодного и неухоженного соседа».

Впрочем, пользу из сложившихся обстоятельств область может извлечь не только посредством банального «шантажа» богатого соседа, но и с помощью вполне конкретных экономических рычагов. Тот же Бланк указывает на то, что «за счет приближения ЕС к нашим границам конкурентоспособность Псковской области на какое-то время возросла, и достаточно существенно», поскольку «на ближайшую перспективу, на 10-15-20 лет, стоимость основных ресурсов у нас будет значительно дешевле, чем в Европейском Союзе… У нас вся экономика построена на эксплуатации природной ренты. Псковская область в этом отношении должна просто взять свой кусок».

В этом плане Владимиру Викторовичу вторит Николай Межевич, заявивший, что «трансграничное сотрудничество, очевидно, на сегодняшний день по европейской линии – это императив развития российской государственности».

Что же касается «форы», которую область получила после вступления ее прибалтийских соседей в ЕС, то, по его словам, «разрывы в ценах, в стоимости трудовых ресурсов, в стоимости, скажем так, всех факторов производства, носят временный характер, и за этот небольшой промежуток времени, видимо, 3-4 года, надо закрепиться и создать некую модель трансграничного сотрудничества». Эту задачу облегчает тот факт, что Псковщина, по сути, граничит с аграрной периферией Европейского Союза, районами, которые еще в советских Эстонии и Латвии считались депрессивными.

Соответственно, считает Н. Межевич, «мы можем на короткое время, используя то, что уровень жизни у наших соседей не настолько уж, скажем так, догнал Гамбург или Баден-Вюртенберг, или Люксембург, вклиниться в эту модель сотрудничества и предложить не сырьевую модель, а определенную схему технологической кооперации».

Псковские «кактусы»

Относительно второго «кита», на котором должно быть основано «псковское чудо», мнения разделились. Озвученные в сообщении Л. Шлосберга цифры, согласно которым в середине 1950-х годов на территории области проживало более полутора миллионов человек, а на сегодняшний день чуть больше семисот тысяч, послужили основой для самых различных выводов.

К примеру, В. Бланк усматривает «существенное конкурентное преимущество» области в том, что в ней живет «совершенно жизнеспособный народ, который живет везде, во всех условиях». По его словам, «должен быть определенный уклад, чтобы жить на такой территории, чтобы жить достаточно эффективно, несмотря на все то, что происходит… это свидетельствует о силе народа, о его возможностях, его потенциале, потому что люди хотят жить – они там и работают, если бы не хотели – они бы давным-давно уехали».

Честно говоря, тот факт, что из псковских людей при желании можно «гвозди бы делать», вызывает не столько гордость за родной край, сколько пессимистические размышления о том, какой ценой и в ходе каких процессов «закалялась сталь». Эту мысль, не согласившись с Владимиром Бланком, озвучил Николай Межевич: «Население держится на чем, точнее, простите, на ком? На старушках, которые действительно пережили все, что только можно пережить в этой жизни, и переживут еще многое, даже если им это государство предложит. А демографическая-то кривая, пирамидка, она страшная…».

Так или иначе, но проблема человеческих ресурсов перед областью определенно стоит. Достаточно радикальный способ ее решения предложил президент Балтийского клуба Леонид Карабешкин. По его словам, проблема заключается в том, что в настоящий момент «часть населения, и в Псковской области особенно, (…) выведена из экономического оборота, но, тем не менее, она продолжает потреблять…».

Г-н Карабешкин ссылается на опыт стран Балтии, где переход на стопроцентную оплату коммунальных услуг «фактически привел к тому, что те люди, которые не хотели, не могли или по другим причинам не работали, фактически лишились своего жилья», вследствие чего в дальнейшем «население в течение длительного времени соглашалось работать за низкую заработную плату».

По его мнению, «период реализации проектов социального партнерства исчерпан, в настоящее время, что бы мы там ни говорили, настало время определенного социально-экономического дарвинизма». Этот вывод, достаточно провокационный, по сути, остался в ходе дискуссии по сути без ответа. Тем не менее, факт остается фактом: население Псковской области, удивляющее г-на Бланка своей «жизнеспособностью», в первую очередь молодежь, отказывается работать за сравнительно небольшие деньги, в то время как достойную заработную плату ей никто не может предложить.

Псковские «рычаги»

Впрочем, по мнению экспертов, дела в Псковской области обстоят совсем не так плохо, как это может показаться на первый взгляд. По словам того же Владимира Бланка, «размер ненаблюдаемой экономики Псковской области составляет примерно 45-50%, а в крупных городах это меньше 25%».

Ему вторит и Владимир Вагин: «Территория бедствует, а псковские города, тот же самый Псков, развиваются достаточно неплохо, в нем есть та самая ненаблюдаемая экономика, которая традиционно была очень неплохим экономическим фундаментом некоего бизнеса. Псковское население не выживает, оно достаточно неплохо живет».

В то же самое время В. Вагин признает, что в Псковской области сложилась «модель регрессивной, иждивенческой, зависимой, замкнутой в этих границах экономики». Более того, по его мнению, российская экономика в целом «в общем-то не нуждается сегодня в Псковской области, потому как живет за счет совсем других ресурсов, а в Псковской области практически нет сырьевой отрасли и перерабатывающей тоже, и необозримое время не предвидится как таковой».

Выход из сложившегося положения Вагин, будучи человеком, связанным сегодня не столько с экономикой, сколько с политикой, видит в мобилизации «политической воли, которая способна, во-первых, обратить внимание на этот регион, а во-вторых – консолидировать людей ради того, чтобы в этом регионе хоть что-то сделать». В конце концов, «регионов, в которых нет никакого сырья и добывающей промышленности, в России достаточно много, но есть политические режимы, региональные политические режимы, которые, мобилизовав политическую волю и собрав население, добились того, что был заключен некий, условно говоря, гражданский договор, который позволил на этой территории навести относительный порядок».

С ним согласен и Борис Кузнецов, директор Санкт-Петербургского Центра интеграционных исследований и проектов, который видит выход для региона в его «ребрендинге», то есть тотальной смене имиджа, изрядно подпорченного за последние годы. Иначе можно потерять последние человеческие ресурсы: «Насколько я вижу, проблема состоит в том, что псковская молодежь мало видит свое будущее в регионе, т. е. наиболее одаренная и перспективная молодежь старается уехать в Москву и Санкт-Петербург. Т. е. проблема состоит в том, почему они не остаются в Пскове. Будущее Пскова зависит от этой молодежи, от перспективной молодежи, соответственно, задача для Пскова состоит в том, как эту молодежь удержать…»

По мнению научного руководителя Центра стратегических разработок «Северо-Запад» Юрия Перелыгина, необходимо разрушить «огромное количество мифов… про Псковскую область». «Можно было бы превратить их в ресурс, потому что, с моей точки зрения, ресурс – это не то, что можно материально пощупать, а ресурс – это во многом такая виртуальная реальность, с которой управленцы и лица, принимающие решения, начинают работать».

Подводя итоги «круглого стола», руководитель исследования Лев Шлосберг отметил: «Мы не случайно с определенной долей провокации, информационной и эмоциональной, назвали эту книгу «Порог Европы». Мы считаем, что такой порог есть, и его надо перешагнуть. Он на самом деле растет, мы должны это признать, и это вызов нам. Мы не считаем, что только мы должны перешагивать этот порог, этот порог могут и должны перешагнуть также и люди, которые живут к западу от нас. Но есть еще психологическое и эмоциональное состояние порога, которое требует изменения собственного мышления, изменения подхода к ресурсам, изменения понимания своих возможностей и своих шансов – это тоже наш внутренний порог, который требует преодоления.»

Сложно сказать, как новые тонкие материи регионального управления пустят корни на псковской земле, смогут ли укорениться надолго, прижиться в коридорах власти.

Даже если и трудно в это поверить, а все равно хочется. Как-никак в Европе живем.

Максим КИСЕЛЕВ.

1 См. подробно: АПИ «Навигатор». «Дан приказ ему: на Северо-запад» // «Псковская губерния», № 18 (188) от 19 мая 2004 г.

2 Полный текст книги «Порог Европы. Влияние европейского трансграничного и приграничного сотрудничества на региональное экономическое развитие Псковской области» можно найти на сайте АПИ «Навигатор» www.navigator. pskovregion.org.