Патриотическое воспитание

В пику заголовку сразу оговорюсь, что я не стремлюсь воспитать детей ярыми патриотами. Мне бы хотелось от них другого – осмысленного отношения к прошлому и настоящему своей страны и даже больше – человечества. Но разве это просто? И в собственной-то взрослой голове больше вопросов, чем ответов. А уж когда каверзные исторические вопросы задают дети…

Фото: Лев Шлосберг

Вот День Победы. Большинство национальных календарных праздников мы в общепринятом смысле не празднуем. Но этот день – важный. Потому, что он напоминает о самой кровавой и жестокой бойне в истории человечества. Потому что ценность мира только тогда велика, когда помнишь о войне и искренне радуешься жизни без нее. Так я верю сама и так говорю детям. Но мальчики, похоже, пацифистами не рождаются. Взять хотя бы прошлогодний семейный инцидент, больно царапнувший меня за сердце.

В канун 9 мая мы традиционно смотрим что-нибудь из старых советских фильмов о войне. В тот раз пересматривали так любимые нами в детстве «Семнадцать мгновений». И Сашку с собой взяли, особо не задумываясь, как подействуют на детскую голову и душу похождения героического Штирлица. Ведь все советские фильмы – глубоко нравственные, разве нет?

Но вот после одной из серий Саша огорченно вздохнул:

- Эх, жалко, что войны нет…

У меня громко хлопнула челюсть:

- Как это?

- Я б тоже разведчиком стал.

Просмотр героической эпопеи немедленно прекратился. Надо сказать, что просмотр фильмов «Бойня номер пять» и «Зори здесь тихие» произвел на Александра совсем уже другое впечатления. Но после этого я гораздо осторожнее стала относиться к подбору литературы и видео на военную тематику для сына. Доблесть и мужество – это, конечно, хорошо, но пусть он мечтает проявить их в мирной жизни. А то потом от таких искателей подвигов беды не оберешься.

В этом году мы здорово поссорились из-за георгиевской ленточки. Саша принес из школы и порывался то прицепить её на руль велосипеда, то – меня вообще передернуло – использовать как шнурок в кроссовки.

- Сын, ты хоть понимаешь, что делаешь?

- А чего такого-то?

- Это лента «Ордена Славы»! Люди такую награду за риск жизнью, за настоящий боевой подвиг получали. Каково им видеть ленту в грязи на кроссовках?

- Ой, ты ничего не понимаешь. Это просто прикольно. Все так делают.

После того, как я, вспылив, очень нелестно отозвалась об участниках массового безумия в целом и о некоторых безголовых подростках в частности, Саша со мной час не разговаривал.

Впрочем, объяснившись и помирившись, мы с детьми все-таки пошли поздравлять ветеранов. Основные народные гуляния уже отшумели, но в городе было людно и красочно. Множество лотков с шарами, праздничной атрибутикой, сахарной ватой. Стайки подростков (с георгиевскими лентам на не самых подходящих местах), нарядные люди, много молодежи в бутафорской военной форме, музыка. К чести наших согорожан [ 1 ] надо сказать, что пьяных или попивающих на ходу пиво мы не встретили ни разу.

Заметить ветеранов войны в пестрой толпе было легко. Нарядные старики и старушки с наградными планками на форменных или гражданских пиджаках выделялись… блеклостью. Их аккуратная бедность казалось чужеродной на фоне окружающего карнавала. Я сразу почувствовала болезненное неудобство. А дети радостно подбегали к старикам, Лёва дарил гвоздику, Саша поздравлял:

- Здравствуйте, поздравляем вас с Днем Победы, спасибо за всё.

Но наши ветераны были непривычно хмуры и разве что формально вежливы.

- Мам, почему они такие грустные? – задал Саша неудобный вопрос.

Ну что я могла сказать? Может, пожилые люди уже устали находиться в центре внимания. А, может, действительно чувствуют себя неуютно среди рекламного блеска, среди шаров с черепами и любовной символикой (почему-то их было много в тот день), снующих на роликах подростков.

Мы сели на скамейку и долго разговаривали – о войне, о том, что страны, за которую воевали сегодняшние ветераны, больше нет. О том, что они, наверное, иначе представляли себе будущее. О том, что воздушный шарик на лотке стоит пятьдесят рублей, а белую булку за пятнадцать старики покупают себе «к празднику».

- А может, мы им лучше чего-нибудь вкусненького купим вместо цветов? – проявил инициативу Саша.

- Хорошая идея. Всех угостить не получится, но мы можем зайти к соседям. Не знаю, правда, воевал ли дедушка…

- Какая разница? Они войну пережили, это ж само по себе ужас! – дошло, наконец, до сына.

Мы купили торт и пошли к соседям. Но тут взбрыкнул младший – не понравилась мысль, что тщательно выбираемая сладость достанется не ему. Со Льва, конечно, пока еще взятки гладки, но было приятно смотреть, как Саша уговаривает брата:

- Лёва, ты только что ел мороженое, а у бабушки с дедушкой такого в детстве не было. Они голодали в войну, и потом тоже был голод. А теперь у них маленькие пенсии, а им хочется сладенького.

Впрочем, в ответственный момент Лев не подвел. Вручил гвоздику и, притихший, слушал рассказ о том, где воевал наш такой мирный дедушка-сосед, и как маленькой девочкой тушила бабушка фугасы на крышах Ростова.

Может быть, он даже запомнит этот рассказа. Надо, чтобы помнил.

Елена ЧЕРЕПИЦКАЯ.

Продолжение следует...

Предшествующую публикацию см. здесь.

 

1 Автор проживает не в Пскове – Прим. ред.