Вето и наветы

Создание Международного трибунала – это тот шанс, который бы позволил перевести международную политику с минного поля в правовое поле

«– Вам не кажется, что мы наживаем сразу слишком много врагов?..
– Господин президент, я не буду использовать своё право вето, на которое вы всегда можете наложить своё вето».
Марио Пьюзо. «Четвёртый К»

Трибунал, тем более Международный трибунал, - это, помимо всего прочего, ещё и трибуна, с которой можно предъявить миру что-то важное. Если, конечно, есть что предъявлять. Однако российское государство категорически против Международного трибунала, [ 1 ] который предлагают создать в связи с расследованием гибели сбитого в июле 2014 года малайзийского пассажирского самолёта Boeing. [ 2]

Правовое поле

На месте крушения малайзийского пассажирского самолёта.

Поначалу казалось, что международное сообщество как-то недостаточно сильно реагирует на гибель мирных граждан, оказавшихся в небе над самопровозглашённой «Донецкой народной республикой». Не самые глупые и не самые циничные люди даже говорили, что это, видимо, связано с тем, что на Западе знают, кто на самом деле сбил Boeing. И эти люди – не боевики ДНР и не российские ракетчики.

Но постепенно картина стала вырисовываться. Более того, по всей видимости, никогда ещё в мировой истории не производилось сразу столько очень серьёзных расследований, в первую очередь журналистских. Это связано с развитием социальных сетей. В наше время появилась возможность проследить передвижение военных объектов по шоссе, собирая сотни фото- и видеосвидетельств в Интернете.

Сегодня мы знаем о передвижении прошлым летом установок «Бук» по российским и украинским дорогам почти всё. Известны номера, даты, имена… Те самые фото и видео опубликованы, опрошены свидетели… Установлено, откуда завозился ракетный комплекс и кому он принадлежал. Определено, с какого места производился пуск ракеты, по какому маршруту и куда был выведен ЗРК после авиакатастрофы.

Журналистскими расследованиями занимались люди, не имеющие отношения к Нидерландам или Малайзии, но их данные, исходя из того, что мы уже знаем по утечкам в прессу результатов предварительного официального расследования, совпадают с тем, что установили голландские следователи.

Российская сторона время от времени предъявляет свои аргументы. Пока они не столь убедительны. Точнее, они саморазоблачительны. Там слишком много несуразностей и подделок. Зачем невиновным подделывать фотографии и отрицать очевидные вещи?

И всё же идея Международного трибунала не устраивает не только российские власти. Трибунал юридически превращает путинскую Россию в страну-изгоя. Точнее, он может её превратить, если в ходе заседаний выяснится, что Россия причастна к гибели почти трёхсот мирных иностранных граждан. А это нежелательно многим, включая видных политиков из Европы и США. Трибунал обострит наши взаимоотношения, и без того не самые хорошие. Многие иностранные политики не прочь сделать вид, что самолёт сбили какие-то отщепенцы-ополченцы. Они хотят наказать либо стрелочников, либо исполнителей. Организаторы им пока не по зубам.

Россия говорит, что раньше в связи со сбитыми пассажирскими самолётами трибуналы не учреждались, и не надо создавать прецедент. Но дело в том, что когда самолёты случайно или намеренно сбивали СССР, США, Украина, то страны, виновные к гибели, свою причастность признавали и выплачивали компенсации. Даже Ливия Каддафи, хотя и не сразу. А в случае с малайзийским самолётом всё не так. Причастность первоначально признали Стрелков-Гиркин и его люди, но очень скоро, обнаружив, что сбит не военно-транспортный, а пассажирский самолёт, они от своих слов отказались. Понятно, что ничего эти люди признавать и компенсировать не будут.

Как же иначе добиться правды?

Минное поле

Ещё один российский аргумент не в пользу трибунала: это был несчастный случай. Никто не хотел сбивать гражданский самолёт.

Наверное, не хотел (боевики тогда быстро отрапортовали: «Только что сбили самолет Ан-26, валяется за шахтой “Прогресс”. Предупреждали же – не летать в “нашем небе”. …Птичка упала за террикон, жилой сектор не зацепила. Мирные люди не пострадали»).

Но гибель малайзийского самолёта – это несчастный, но не частный случай. Это не инициатива террориста-одиночки, а следствие боевых действий. Не было бы войны – боевые ракеты бы в мирном небе не летали. Так что возможный трибунал неизбежно вывел бы на тему виновных в этой войне.

Аргумент, что будто угрозы миру из-за гибели пассажирского самолёта не было и нет, тоже выглядит неубедительно. Гибель самолёта над Украиной – это совсем не то же самое, что гибель самолёта, возвращавшегося из Испании в Германию. Лётчик-самоубийца действительно не мог развязать войну. Он совершил чудовищное преступление, но смерть пассажиров и экипажа не привела и не могла привести к дальнейшим кровавым событиям. Следы преступления не скрывались, ложные версии в таком количестве, в том числе официальными лицами, не подбрасывались. С гибелью малайзийского самолёта всё иначе. Здесь мы видим целый ряд преступлений, совершавшихся до гибели самолёта, в момент гибели и после катастрофы. Речь идёт о войне – настоящей и информационной.

Как оптимистично выразился постоянный представитель России в Совете Безопасности ООН Виталий Чуркин: «Будем надеяться, что следствие разберётся, и безнаказанность наступит и в отношении тех, кто сбивал самолет, и тех, кто его направлял в зону военных действий». Оговорку российского представителя потом долго обсуждали.

На безнаказанность в этой истории рассчитывают многие.

По мнению министра иностранных дел Австралии Джули Бишоп, «вето России по резолюции по созданию международного уголовного трибунала по расследованию катастрофы самолета малайзийских авиалиний MH17 усиливает резонансность этого преступления». Австралийский министр считает, что «Россия насмехается над собственным обязательством сделать всё для наказания виновных».

Нет, насмехается не вся Россия. Чуркин и его начальники – это ещё не вся Россия.

Когда Российское государство выступило против создания трибунала, то тем самым ещё раз косвенно признало свою причастность. Вето, наложенное Россией, удивило даже некоторых активных зрителей российских федеральных каналов. Они-то, насмотревшись ток-шоу и «документальных фильмов», думали, что у России имеются неоспоримые доказательства виновности Украины. И вот, вместо того чтобы предъявить мировому сообществу свои серьёзные контраргументы, российская сторона предпочитает лишь в своих подконтрольных СМИ рассказывать, что самолёт сбил другой самолёт, разумеется, украинский.

Что ж, в таком случае можно было бы позвать на заседание трибунала того «свидетеля»-техника и тех экспертов, которые доказывают, что Россия и донецкие сепаратисты к преступлению непричастны. Но России в лице её чиновников кажется, что справедливого суда не будет и всё заранее предопределено.

Неужели справедливый суд бывает только в России?

«Русское» поле

Страница сайта «Россия сегодня» с викториной, посвящённой годовщине сбитого пассажирского самолёта.

Сейчас вариантов развития несколько. Первый: трибунала после того, как на него наложено российское вето, не будет вообще. Нигде и никогда. Второй: трибунал всё-таки будет, но Россия его не признает и сделает всё возможное, чтобы решением Генеральной ассамблеи ООН его не допустить. Третий: трибуналов будет два. Второй трибунал созовёт Россия при участии немногочисленных союзников, и на нём будут рассматриваться мнимые и реальные преступления, совершившиеся на этой необъявленной войне. Судить там будут Украину и США. Если есть гибридная война, то почему бы не быть гибридному трибуналу?

Когда-то я служил в ПВО, и в мои обязанности на пункте управления входил приём данных о полётах пассажирских самолётов Boeing. Каждое ночное дежурство мы принимали телефонограммы, которые позднее заносились в секретную тетрадь и складывались в сейф. Мы знали обо всех самолётах, пролетающих над нашей территорией. Особенно об иностранных. Случайно спутать мирный самолёт с военным было невозможно. Причина была в том, что тогда не шла война.

Война и сопутствующий ей хаос способствуют тому, что оружие оказывается в руках тех, кто за свои поступки отвечать не привык. Во всяком случае, отвечать по закону. Мало того что идёт война – так она ещё «гибридная», ведущаяся исподтишка. Формально ведь войны нет…

Создание Международного трибунала – это тот юридический шанс, который бы позволил перевести международную политику с минного поля в правовое поле. Всеобщее внимание исключило бы возможность подтасовок. Но для того чтобы такое произошло, необходима политическая воля. В наше время она мало у кого есть.

Зато существует невиданный заряд цинизма – со всем этим «птичкопадом», с викториной, устроенной в день годовщины гибели малайзийского самолёта… У читателей «России сегодня» спрашивали: сколько детей погибло в этой катастрофе (правильный ответ: 80). Ответивших верно бодро поздравляли… Всё это - следствие того, что участники информационных войн не определились, кто же их противники. Люди ли они вообще?

Когда в прошлом году сбили Boeing, некоторые «российские патриоты» в социальных сетях писали, что «Бог их наказал». Их – это «недочеловеков» и всю их «голландскую Гейропу».

В таком случае, что такое дети «недочеловеков»? Маленькие недочеловечки? Почему их должно быть жалко?.. Прочие версии типа «трупы были несвежие», потому что их подбросили, - из той же серии. Погибших за людей эти «патриоты» не считали или, во всяком случае, сомневались в этом. Как не считают за людей своих жертв террористы ИГИЛ и прочие головорезы.

Сейчас особо обращают внимание на то, что даже если Международный трибунал когда-нибудь и будет созван, то после российского вето степень его влияния будет уже не та. Особенностью трибунала, созданного именно Совбезом ООН, является то, что все страны-члены ООН обязаны выдавать всех лиц, причастных к преступлению, – от рядового до главы государства. Если же о Международном трибунале договорятся на Генеральной ассамблее ООН (за это должно проголосовать две трети стран-членов ООН), то обязательной выдачи преступников не предусмотрено.

* * *

Все войны развязываются тогда, когда большие группы закомплексованных людей начинают верить в свою исключительность. В 2015 году десятки, сотни миллионов людей по всему миру считают, что их враги – нелюди (в этот список может попасть кто угодно: геи, атеисты, евреи, шииты, сунниты, неверные, верные, либералы, «пиндосы», «укропы», «москали»…).

Такому ущербному миру нужна сильная встряска, - чтобы вправить мозги. И лучше, чтобы это был Международный трибунал, чем полномасштабная война. Одним эпизодом с малайзийским самолётом здесь не обойтись. Это должен быть целый ряд международных судов, причём на скамье подсудимых должны оказаться военные преступники различных группировок и государств. Не бывает так, что во всём виновата только одна сторона.

Не бывает так, чтобы самолёт одновременно сбивали представители двух противоборствующих сторон.

Алексей СЕМЁНОВ

1. В проекте резолюции Совета Безопасности ООН говорится, что трибунал должен состоять из трёх главных органов: палат судей (одна из них займется досудебным разбирательством, вторая – собственно судебным процессом, третья – возможными апелляциями), прокурора и канцелярии. Вердикты должны выносить трое судей.

2. 17 июля 2014 год пропал с экранов радаров самолет авиакомпании «малайзийские авиалинии» Boeing-777, совершавший рейс МН17 по маршруту Амстердам - Куала-Лумпур. Он упал возле города Торез Донецкой области. Всего на борту находилось 298 человек, среди них 192 гражданина Нидерландов. Все они погибли.